таких принцесс в старинных пьесах в конце сжигали на кострах
Столько всего произошло, а буквы по-прежнему не складываются в слова, будто отрезало.
Ладно, попробую коротко в порядке очередности, для себя.
Во-первых, работа. Всё-таки странная жизнь штука и юмор у неё черный: последние полгода никак не удавалось получить оффер, который бы устраивал, собеседований то не было совсем, то было так много, что становилось неясно, куда ехать и за что хвататься. Но при этом процесс отборки кандидатов длился чуть ли не месяц и в итоге заканчивался не в мою пользу. Столько мыканий, только чтобы в конце концов звезды сложились правильно в течение буквально трех дней и одного разговора по скайпу. Нет, я не жалуюсь. Это, скорее, забавно. На следующей неделе, тьфу-тьфу, поеду в Кёльн, подпишу контракт и тогда, наконец, успокоюсь. Очередной челлендж - найти квартиру - уже идет полным ходом, и я не могу сказать, что мне не нравится. Выматывает, конечно. Нервирует. Утомляет. Но что-то в этом есть - новые люди, новый дом, новая жизнь.
Во-вторых, Баку. Визиты к родителям всегда заставляют меня собираться внутренне и постоянно быть настороже; бояться, что в любой момент что-то может пойти не так и меняне выпустят обратно не поймут и не поддержат, но каждый раз я ошибаюсь. Не знаю, что и как будет дальше, вообще понятия не имею, как буду выкручиваться из этого мексиканского сериала с мифическими обязательствами и оправданием чужих надежд, так что остается надеяться, что все, как часто бывает, разрешится само. А если нет... Что же, справлюсь. Я всегда справляюсь.
В-третьих, там, где моё сердце было последние восемь лет, его больше нет.
Всю последнюю неделю пыталась заставить себя заплакать. То ли надеялась, что слёзы поставят окончательную точку в этой истории, то или сама не знаю, почему. Просто надо было. Но слёзы сказали - нет, деточка, обойдешься как-нибудь без нас, от мук сердечных ещё никто не умирал, а ты тем более, так к чему цирк? Или, может, всё просто давно уже выплакано, все руки трагически заломаны десять раз, вся драма многократно развернулась, достигла кульминации и как-то незаметно угасла, а душа устала страдать по тому, что на самом деле уже почти не болит.
Почти.
- Серый мой друг, одинокий как хаос, спокойный как космос, веселый как боги, безжалостный ласковый воин, старый мой кот, все закончилось, умер Парис. А мое тело живо, не желает оно каменеть, не сгорает от горя, не рассыпается пеплом, не утекает в землю как дождевая вода, готово вдыхать, выдыхать, есть и пить, заниматься любовью – без него, а значит без смысла, и это нечестно, неправда. Я – неправда. Притворяюсь живой, а меня больше нет, потому что умер Парис, и жестокосердные боги не желают его воскрешать. Перерезана нить, погашено солнце.
- Какие все дураки. Так скорбят об умерших, словно сами здесь навсегда. Опомнись, Елена. Что с того, что умер Парис? Я тоже однажды умру. И ты умрешь - от тюленьих клыков мстящей за сына Фетиды, или повиснешь нагая в ветвях на Родосе, или тихо угаснешь в Ферапне на окраине Спарты, я точно не знаю и знать не хочу, мне, по правде сказать, все равно. Потому что - внимательно слушай, Елена, об этом не скажут тебе ни мудрецы, ни пророки, ни ваши лукавые боги - наша смерть, вернее то, что кажется смертью, происходит не с нами, а с другими людьми, ненадолго задержавшимися на земле, чтобы лить слезы, заламывать руки, посыпать головы пеплом, пировать, заливая вином свое горе и страх, пока мы, отвернувшись от них, продолжаем идти по дороге, золотой, как свет моих глаз, где прямо сейчас, этой ночью, отражается солнце, которое завтра взойдет, хочешь ты того или нет.
(с)
Ладно, попробую коротко в порядке очередности, для себя.
Во-первых, работа. Всё-таки странная жизнь штука и юмор у неё черный: последние полгода никак не удавалось получить оффер, который бы устраивал, собеседований то не было совсем, то было так много, что становилось неясно, куда ехать и за что хвататься. Но при этом процесс отборки кандидатов длился чуть ли не месяц и в итоге заканчивался не в мою пользу. Столько мыканий, только чтобы в конце концов звезды сложились правильно в течение буквально трех дней и одного разговора по скайпу. Нет, я не жалуюсь. Это, скорее, забавно. На следующей неделе, тьфу-тьфу, поеду в Кёльн, подпишу контракт и тогда, наконец, успокоюсь. Очередной челлендж - найти квартиру - уже идет полным ходом, и я не могу сказать, что мне не нравится. Выматывает, конечно. Нервирует. Утомляет. Но что-то в этом есть - новые люди, новый дом, новая жизнь.
Во-вторых, Баку. Визиты к родителям всегда заставляют меня собираться внутренне и постоянно быть настороже; бояться, что в любой момент что-то может пойти не так и меня
В-третьих, там, где моё сердце было последние восемь лет, его больше нет.
Всю последнюю неделю пыталась заставить себя заплакать. То ли надеялась, что слёзы поставят окончательную точку в этой истории, то или сама не знаю, почему. Просто надо было. Но слёзы сказали - нет, деточка, обойдешься как-нибудь без нас, от мук сердечных ещё никто не умирал, а ты тем более, так к чему цирк? Или, может, всё просто давно уже выплакано, все руки трагически заломаны десять раз, вся драма многократно развернулась, достигла кульминации и как-то незаметно угасла, а душа устала страдать по тому, что на самом деле уже почти не болит.
Почти.
- Серый мой друг, одинокий как хаос, спокойный как космос, веселый как боги, безжалостный ласковый воин, старый мой кот, все закончилось, умер Парис. А мое тело живо, не желает оно каменеть, не сгорает от горя, не рассыпается пеплом, не утекает в землю как дождевая вода, готово вдыхать, выдыхать, есть и пить, заниматься любовью – без него, а значит без смысла, и это нечестно, неправда. Я – неправда. Притворяюсь живой, а меня больше нет, потому что умер Парис, и жестокосердные боги не желают его воскрешать. Перерезана нить, погашено солнце.
- Какие все дураки. Так скорбят об умерших, словно сами здесь навсегда. Опомнись, Елена. Что с того, что умер Парис? Я тоже однажды умру. И ты умрешь - от тюленьих клыков мстящей за сына Фетиды, или повиснешь нагая в ветвях на Родосе, или тихо угаснешь в Ферапне на окраине Спарты, я точно не знаю и знать не хочу, мне, по правде сказать, все равно. Потому что - внимательно слушай, Елена, об этом не скажут тебе ни мудрецы, ни пророки, ни ваши лукавые боги - наша смерть, вернее то, что кажется смертью, происходит не с нами, а с другими людьми, ненадолго задержавшимися на земле, чтобы лить слезы, заламывать руки, посыпать головы пеплом, пировать, заливая вином свое горе и страх, пока мы, отвернувшись от них, продолжаем идти по дороге, золотой, как свет моих глаз, где прямо сейчас, этой ночью, отражается солнце, которое завтра взойдет, хочешь ты того или нет.
(с)
-
-
26.08.2016 в 19:51Кельн – обалденно, обожаю NRW)
-
-
26.08.2016 в 22:10Да, я сама очень люблю NRW в целом и Кёльн в частности. Жила там ровно три года назад и теперь страшно радуюсь своему возвращению)
-
-
26.08.2016 в 22:20хотя везде была только как турист исключительно)
-
-
26.08.2016 в 22:38я в Дюсселе была только проездом два раза и чем-то он мне дико не понравился. Какой-то грязный и хаотичный по сравнению с Кёльном. Но надо будет ещё съездить и посмотреть толком, вполне допускаю, что впечатление ложное)